Шесть пальцев

Был обычный день, маленькая девочка по имени Изабелла с мамой гуляла по магазинам. Мама строго сказала ей, что сегодня она ничего ей купить не сможет.

Они проходили мимо магазина игрушек, в витрине которого стояла красивая фарфоровая кукла, Изабелла спросила: «Мамочка купи мне, пожалуйста, эту куклу!» «Изабелла, вспомни, что я тебе сказала, никаких покупок».

Изабелла шла разочарованная пока они не наткнулись на второй магазин, поддержанных товаров. «Мама давай зайдем сюда? ПОЖАЛУЙСТА!» Мать согласилась и через несколько минут в руках у Изабеллы была улыбающаяся кукла, рядом с лицом кукла сжимала кулачок, в котором было шесть пальцев. Изабелла подбежала к маме и сказала: «Мама, мы можем взять эту куклу? Пожалуйста, пожалуйста?» Её мама посмотрела на куклу, и сказала: «Тебе не кажется, что эта кукла немного жутковата?» Изабелла ответила: «Нет». «Хорошо» - сказала мама, и купила куклу.

Изабелла весь день проиграла с куклой на лестнице в доме, пока ее мать не позвала её на ужин. «Не забудь поднять свою куклу перед сном, Изабелла» напомнила мама. «Хорошо мамочка». Но Изабелла была настолько увлечена, что забыла поднять куклу с лестницы.

В ту ночь Изабелла проснулась оттого, что кто-то шептал её имя. «Изабелла. Изабелла. Я на лестнице». Она открыла глаза и спросила: «Мама? Это ты?» Никто не ответил. Она встала с кровати и пошла на кухню, чтобы выпить стакан воды. Она услышала, как кто-то еще раз назвал её имя: «Изабелла. Изабелла. Оглянись». От неожиданности, она выпустила стакан с водой из рук на пол. Обернувшись, она увидела на столе свою куклу.

Она взяла её и сказала: «Ты удивила меня Долли» и пошла вверх по лестнице, прижимая руками куклу к груди.

На следующий день мать проснулась рано утром и пошла в комнату Изабеллы, чтобы разбудить её. Войдя в её комнату она увидела, что постель Изабеллы была пуста, и от постели к шкафу вели небольшие следы крови. Мать осторожно открыла шкаф и от увиденного закричала от ужаса. Изабелла была в шкафу, её глаза были выколоты, горло перерезано, а рот был закрыт и зашит. Небольшая записка была прикреплена к её груди, там было написано кровью Изабеллы «Оглянись». Мать Изабеллы обернулась и увидела куклу. Кукла Изабеллы сидела на постели вся в крови, и сейчас она держала кулачок рядом с лицом, в котором было семь пальцев.

ОДИН ДОМА

Было почти восемь вечера, когда мистер и миссис Джексон сообщили своим детям, что они собрались на ужин. Они сказали, что их восьмилетнему сыну Эвану придется остаться дома и позаботиться о своём пятилетнем брате Эрике. Смотря, как отъезжают от дома его родители, Эван почувствовал себя более взрослым и ответственным. Теперь он хозяин в доме.

Он приготовил молоко и печенье для своего младшего брата, а затем уложил его спать. Когда мальчик заснул, Эван пошел в свою спальню и надел пижаму.

Выглянув в окно, он увидел, что было уже темно, и дул сильный ветер. Потом он увидел что-то, от чего ему стало не по себе. На углу улицы стоял старик в черном плаще. Он просто стоял там, совершенно неподвижно.

Хотя Эван не мог разглядеть его глаз из-за тени, у него было ощущение, что страшный старик смотрит прямо на него. Он задвинул шторы и попытался не думать об этом.

Плюхнувшись в кровать, Эван включил телевизор, и начал переключать каналы, пока не наткнулся на прогноз погоды. Там сказали, что приближается ужасная буря. Эван снова переключил канал и остановился на документальном фильме о серийном убийце, который прячется под кроватью и ждет, когда его жертва уснёт. Посмотрев передачу, Эван занервничал.

Он снова переключил канал и стал смотреть музыкальные клипы, чтобы отвлечься от страшных мыслей. Постепенно, его веки отяжелели, и он погрузился в сон.

Было уже за полночь, когда Эван вдруг проснулся. Телевизор всё ещё работал, там играла рок музыка. Звук был очень громким. Эван встал с постели и выключил телевизор.

Он выглянул в окно. Ветер сотрясал деревья на улице, и лил проливной дождь. Были слышны раскаты грома и видны вспышки молний. Именно тогда, он заметил, что старика в чёрном плаще больше нет на улице.

“Почему мама и папа ещё не вернулись?”- подумал Эван.

Мальчик залез обратно в постель и натянул одеяло, чтобы прикрыть лицо. И в этот момент ему показалось, что он услышал какой-то шум. Звук был очень слабым, но он прозвучал, как щелчок замка. Эван напряг свой слух, чтобы слышать любой шорох.

Разыгралось ли у него воображение или он действительно слышит мягкие, осторожные шаги по ковровой дорожке? Потом, скрип открываемой двери? Эван не был уверен. Его сердце бешено колотилось, дыхание сбилось и он стал задыхаться. Он отчаянно пытался прислушиваться, но ничего больше не было слышно. В доме было подозрительно тихо.

Эван выскользнул из постели, дрожа от страха. Его глаза были широко раскрыты, почти вываливаясь из орбит. Он открыл дверь спальни и пошел по коридору, в комнату своего маленького брата. Дверь Эрика была открыта.

Эван включил свет и ахнул. Он увидел то, чего никогда в жизни не хотел бы увидеть, то, что в течение многих лет он видел только в детских ночных кошмарах.

Безжизненное тело его младшего брата лежало на кровати. Его стеклянные глаза смотрели на Эвана, шея была повернута под странным углом и язык свисал изо рта. На полу лежала смятая подушка. Маленького мальчика кто-то тихо задушил во сне.

Эван был в таком ужасе, что едва мог дышать. Слезы текли по его щекам, когда он сбежал вниз. Схватив телефон, он позвонил на мобильный телефон родителей.

Один гудок … два гудка … три … четыре гудка… пять …

Никто не отвечал.

В этот момент, Эван понял, что входная дверь открыта. Он осторожно вышел на улицу, в темноту. Капли холодного пота стекали с его лба и колени были слабыми словно желе. Вытирая слезы из глаз, он наткнулся на картину, ещё более ужасную, чем всё, что он мог себе представить в самых смелых кошмарах.

Машина его родителей стояла на дороге. Двери были открыты, но родителей нигде не было видно. Он уже собирался повернуться и бежать, когда что-то на другом конце сада привлекло его внимание.

Что-то висело на старом дубе. Два потертые веревки свисали с корявых ветвей. На концах верёвок висели две фигуры.

Женщина и мужчина.

Эван упал на колени, в отчаянии. Он не заметил, как скрюченная фигура в черном плаще вышла из тени. Он не слышал шагов, пересекающих газон, позади него. Он не заметил стального блеска большого топора в лунном свете, пока не стало слишком поздно.

С тупым стуком, голова Эвана прокатилась по лужайке перед домом и осталась лежать на мокрой траве.

Силуэт на холме

История это произошла со мной, буквально, на днях. Мы, с нашей неполной компанией, пошли гулять. Нас было четверо: Я, моя подруга и 2 парня. Сначала мы просто гуляли по своему поселку, потом моя подруга и один из парней предложили сходить в ларек, за семечками и сигаретами, в другой поселок, так как наши уже все закрылись. Время было около 12 ночи. Ну все согласились. А идти до него около получаса. Идем по дороге, смеемся, истории всякие друг другу рассказываем, анекдоты травим, и не заметили, как уже полпути прошли. Оказались мы на перекрестке. Про этот перекресток много чего рассказывают, говорят, мол проклят он, потому что там много аварий происходило. То машина в кювет улетит, то просто сталкиваются. Так вот, проходим мы через этот перекресток, и вдруг я чувствую на себе какой-то тяжелый взгляд. Не по себе как-то стало. Иду оборачиваюсь, но никого не вижу. Ребята заметили, что я иду и по сторонам смотрю, спрашивают-»что случилось?». Я им рассказала, что не по себе мне тут как-то, ощущение такое, как будто смотрит кто-то. В общем, как всегда ребята пальцем у виска покрутили, посмеялись и пошли дальше. Я уж перестала обращать внимания на это ощущение, как смотрю, подруга тоже вертеться начала, сказала, что тоже что-то чувствует. Парни снова посмеялись над нами, сказали, что больше с нами никуда не пойдут, потому что трусливые мы слишком. Дошли мы до ларька, купили все необходимое и пошли обратно. Идем и снова это чувство. На этот раз взгляд на себе почувствовали и мальчишки тоже, это стало понятно, когда они ускорили шаг. На вопрос почему они ускорили шаг, ответили, что холодно (хотя должно быть наоборот, обычно бывает жарко, после 3 км ходьбы). Подруга отстала, шнурки завязывала, а мы пошли дальше. Вдруг слышим дикий крик подруги, оборачиваемся, а она бежит и орет. Добежала до нас, она говорила не связно, единственное что я поняла из ее слов, так это «человек» и «холм». Мы все посмотрели в ту сторону куда она показывала. Она показывала на холмик, где похоронен человек, который попал в аварию на этом перекрестке. Сначала мы ничего там не увидели, но потом, в свете от фар, проезжавшей мимо машины, увидели силуэт человека, стоявшего рядом с могилой. Тогда, не помня себя, мы изо всех сил побежали обратно в поселок. Оставшиеся 2,5 км мы пробежали минут за 10. Когда мы прибежали в свой поселок, от всех, кто был со мной, я услышала лишь несколько слов- «Никогда больше не пойду туда ночью».

Сожжение

Недалеко от Миннеаполиса, в штате Миннесота, находится один маленький городок. Именно там, летом 1983 года, в частном доме, в духовке, было найдено обугленное тело женщины. В сторону плиты была направлена видеокамера, установленная на треноге. Кассета в подкасетнике отсутствовала. Это дело было было классифицировано как убиство, но следствие зашло в тупик. Но через некоторое время, в пересохшем колодце во дворе этого дома нашли видеокассету с записью. Полиция с трудом разобрала содержимое видеозаписи из-за плохого состояния пленки. Звук отсутсвовал вовсе. На видеозаписи полицейские увидели женщину, которая установила камеру так, чтобы она захватывала всю кухонную плиту. После чего включила духовку и забралась в нее. На протяжении 8 минут плиту сильно трясло, после чего из духовки пошел черный дым. Следующие 45 минут камера продолжала снимать, пока не сел заряд батареек. Полиция, во избежании паники и слухов, даже не заявляла о том, что кассета была найдена. Они так и не смогли определить, кто же выбросил кассету в колодец. Но самым странным было то, что габариты женщины на видеозаписи и найденного тела совершенно не совпадали. Это были 2 разных человека.

Бесконечные катакомбы

Однажды мы с друзьями,решили обследовать подвал. Идея пришла не спонтанно,там часто пропадали животные,бомжи которые собирались там переночевать,выбегали с воплями посреди ночи,так что весь дом просыпался. Были мы уже не маленькие — по 15-16 лет,компания из 6 человек:4 парней и 2 девушки. Хоть и пошли мы поздно вечером, было лето, поэтому было еще светло. Когда мы туда зашли, меня поразила дикая вонь, которая исходила из подвала. Не понимаю как тут бомжи могли провести хотя бы час. Но уж собрались — пошли дальше. Сделав несколько шагов, мы обратили внимание что запах пропал, можно сказать, что в подвале была какая-та странная дверь, за ней, как мы полагали, располагалась какая-та комната. Естественно, нашей целью было попасть туда. Замка не было,но подергав дверь мы все равно не смогли ее открыть. Помучившись, покорячившись, мы пошли дальше… В подвале образовался какой-то туман и честно говоря в этот момент я охерел, охерели и все. Подумали — может пожар, но тут Леха подметил, что ни чем не пахнет. «И в правду»-,сказал я. Вика и Кристина предложили поскорей уйти отсюда,в принципе мы были не против, как вдруг услышали, как открылась та самая дверь. Открылась и закрылась и никаких шагов. Мы, наложив в штаны, на цыпочках начали пробираться к выходу. Было безумно страшно проходить мимо этой двери, однако Эдик предложил зайти.Честно говоря, остальным очень не хотелось узнавать, кто или что там могло быть, и сказали: ты хочешь — ты и иди. Он пошел вперед и дернул дверь. Со скрипом она открылась. Ничего — сказал,он: «Тут какие-то 2 кровати, стол и тетрадка»! Мы немного осмелев подошли к нему. Стоит отметить, что вся комната была в пыли просто метровый слой пыли, но кроме стола где и лежала тетрадка, как будто это место специально очищали от пыли, чтоб тот кто зашел сюда, сразу увидел эту тетрадь и начал ее читать. Я взял эту тетрадь и мы пошли к выходу, как вновь появился этот туман и невыносимый запах. Нас как будто раскидало на пары, в разные углы этого подвала. Мы с Кристиной оказались не понятно в каком месте — сюда мы еще не разу не доходили. За стеной я услышал голоса Вики и Олега и Леха был тоже с ними, а вот Эдика не было. В итоге, договорились, что мы просто должны идти прямо — мы в одну сторону, а они за стеной в другую! Шли мы долго,но в итоге наткнулись на стену. Кристина испугалась, а я сказал:»ничего страшного. Сейчас пойдем в другую сторону и выберемся отсюда. Друзья наверное уже нашли выход», но и в другой стороне был тупик! Тут стало нереально страшно, начали как в фильмах нажимать на кирпичи, а вдруг где-то есть потайной ход, но безрезультатно. В итоге оба сели упершись спинами к стене. Я вспомнил про тетрадку, которую таскал все это время с собой и посветив фонариком начал читать! Там было описано всего 4 дня, а в конце она была запачкана кровью! Вот что там было написано. День первый: я тут пробыл уже пол дня, уперся в комнату — тут лежит ручка и тетрадь как-будто специально для меня. Не знаю как я попал сюда, не помню, я был пьян. Тут невыносимая вонь, все время затыкаю нос своей рукой, буду пытаться найти выход. День второй: я слышу странные голоса, они призывают меня покончить жизнь самоубийством, может я спятил? Слышу их не только в голове, они шепчатся в моей комнате, я не знаю чего они хотят. Я не псих. Я не мог спятить за 1 сутки. День третий: проснувшись я увидел что на столе у меня стоит стакан воды и лежат два куска хлеба. Откуда они взялись — мне страшно, теперь я точно осознаю что не схожу с ума, но от этого мне еще страшнее. Мою комнату застелил туман я видел какие-то тени в нем,они приказывали мне убить себя. День четвертый (или уже пятый?): Я уже не пытаюсь найти выход — это бесполезно. Сегодня на столе я нашел бритву,они хотят чтоб я сделал это и я сделаю это. Я устал. Прочитав тетрадь, я подумал, что это чей-то розыгрыш, уж слишком бредово тут все расписано. Но мы тоже не можем найти выход! Пробыли в подвале мы наверное по ощущениям часов 10-11, телефоны у нас сломались, не ловили сеть, постоянно сбивалось время, но потом мы услышали душераздирающй крик Эдика, который заставил нас вскочить и бежать на место возникновения этого крика. Мы подбежали и увидели дверь, ту самую дверь! Она была открыта, а у Эдика было расцарапано все лицо, с ладошек оборавана вся кожа. Он был без сознания. Прибежали и остальные. Но как тут появилась эта комната? ведь ее тут не было. В комнате мы увидели еще одну дверь. Делать было нечего и мы ее открыли. Она вывела нас в основной холл подвала. Вскоре мы нашли и выход. Чудо! Когда мы вышли, то оказалась что мы пробыли там всего пол часа! Измученные и изголодавшиеся мы разошлись по домам, пообещав никому не рассказывать о том что с нами было. Не знаю уж, что сказал дома Эдик своим предкам, но вид у него был ужасный. Когда мы его спрашивали, что случилось? Он отвечал что не помнит. С тех пор он стал очень замкнутый. С тех пор мы все и близко не подходим к подвалам.

Фрэнки

4:16
Темно, видно лишь оранжевые цифры на электронных часах. Я повернулась на другой бок, попыталась заснуть. Как только я закрыла глаза, послышался стук. Соседи. Понятно, опять веселятся. Теперь я никогда не усну. Я попыталась думать о хорошем: о мороженом, о том, что скоро мне подарят диск моих любимых рокеров. О том, что скоро осень, я так обожаю осень. О том, что скоро я пойду в школу и увижусь со своей лучшей подругой Элейн. 
Я думала об этом, но заснуть не получалось. Я даже не могла закрыть глаза.
Я села на кровати и уставилась на синее небо за окном. Ни намека на рассвет.
Форточка, как на зло, открыта. Оттуда слышно, как с визгом ездят полуночные водители. Смех молодежи под окнами. Отчаянный лай собак.
Я сидела и пялилась в окно. Подойти к окну я не осмеливалась, так как рядом висело зеркало и мне не улыбалось пройти мимо него. Поэтому я пялилась просто так, сидя на кровати.
Я все-таки решилась уснуть. Легла на кровать, закрыла глаза, стала считать овец.

Вдруг, на мою кровать кто-то сел. Аккуратно так, на краешек. Я не открывала глаза, меня парализовало чувство безысходности.
- Тебе страшно, Хелена? - спросил до боли знакомый голос.
Я открыла глаза. На кровати сидел Фрэнк и улыбался. Фрэнк - старший брат. Милейшего существа, думаю, нет на свете. По крайней мере, так думает моя тетя Дебра.
И вот сейчас он сидел и смотрел на меня своими зелеными глазами. И улыбался.
Улыбка. Эта улыбка была какая-то не такая. Натянутая, какая-то. Фрэнк всегда улыбался искренне. А тут...
- Да, - сказала я.
Фрэнки лег со мной и приобнял.
- Расскажи что-нибудь, - попросил он.
Я стала рассказывать ему про свой день рождения. Как мы с тетей Деброй, Майки и Мэри готовили пиццу. Как потом пришла Элейн и мы с ней играли в разные игры. Когда пришли гости, когда моя сестра Натали сказала Майки, что он тугодум, как мы играли в "твистер", как сестры Натали и Лилли слизали всю глазурь с праздничного печенья. Как вечером приехал дядя Остин и мы поехали выбирать мне новый сотовый телефон.
Я не заметила, как заснула. Проснулась я утром. Очень поздно. Тетя Дебра уже сидела на кухне и завтракала в приятной компании телевизора.

- Хелена! - воскликнула тетя Дебра, когда я вошла. - Как спала?
- Нормально, - сказала я.
В гостиной во всю кричал телевизор. Значит, Майки смотрит телевизор.
- Опять он смотрит свои тупые мультики, - ворчала тетя Дебра. - Какие-то они глупые. Тебе так не кажется? - обратилась она ко мне.
- Не знаю, - я пожала плечами.
Все оставшееся утро я играла на компьютере, веселилась с Майки и Мэри.
После обеда я подловила Фрэнки около буфета. Он ел печенье и напевал песенку из дурацкой рекламы.
- Эй, Фрэ, - окликнула его я.
Фрэнки медленно повернулся ко мне.
- Не говори Дебре, что я ел печенье, - он с мольбой посмотрел на меня.
- Не буду, - пообещала я. - Скажи, ты ночью вставал?
Брови Фрэнки сошлись на переносице, лоб сморщился.
- Да, - сказал он. - В сортир сходил и еще пить хотелось.
- А в четыре утра не вставал?
- Нет. В четыре точно не вставал.
Я оставалась в недоумении. Странно это.
- А что? - спросил Фрэнк.
- Просто ты вроде бы сел в четыре утра ко мне на кровать и спросил: "Страшно?" А потом лег со мной, а я рассказывала тебе о моем дне рождения.
- Нет, ничего такого не помню, - вздохнул он. - Может, это был сон?
- Может...

4:25
Я проснулась снова. В окно светила серебряная луна, соседи опять устроили вечеринку. В суд на них подать нужно.
Опять кто-то сел на кровать.
- Тебе страшно, Хелена?
- Да, - ответила я.
Фрэнки снова лег со мной. Он взял меня за руку. Рука была теплой, четь влажной от пота. Но так или иначе, я ощущала эту руку. Он опять улыбался так противно, натянуто. Бесило. Может он лунатик? Утром надо у него спросить.
- Расскажи что-нибудь
Я вздохнула и начала рассказывать, как мы с Элейн, Аполлинарис и Миа спрятались в кабинете биологии и сидели там до утра.
Утром все как и вчера. Фрэнки ушел, на кухне телевизор, в гостиной телевизор. Я позавтракала, пошла гулять с подругами.
Я им рассказала это. То, что Фрэнки приходит вторую уже ночь.
В ответ они засмеялись.
- Хел, ты не заморачивайся, - сказала Тейлор. - Не спи совсем. Может тебе перестанет являться твой старший брат.
- Спасибо, Тейлор, - сквозь зубы процедила я.
- Может, тебе нужно перестать пить на ночь? - с ухмылкой сказала Аполлинарис.
- А может, тебе нужно думать, перед тем, как говорить, Пол
Эти макаки мне ни капли не помогли. Подруги, тоже мне.

5:01
Он не пришел. Я надеялась, что он не придет. Я ущипнула себя. Нет, это не сон. Это реально.
Фрэнки спал на втором этаже двухъярусной кровати. Сейчас он тихо посапывал, улыбался чему-то во сне. Дебру это всегда умиляло. Меня в данном случае, это успокоило. Он спал и сегодня не придет. Я вздохнула с облегчением.

6:15
Я открыла глаза и почувствовала, что меня кто-то обнимает.
Нет, сжимает до такой степени, что я не могла вдохнуть. Опять чувство безысходности.
- Тебе страшно? - опять спросил этот голос.
Я промолчала. Я пыталась выбраться.
- Тебе страшно? - повторил он.
- Отпусти меня, - прохрипела я.
Руки разжались, я смогла вдохнуть. Повернулась.
Фрэнки лежал и улыбался. В ореховых глазах сверкнул недобрый блеск.
Я села и посмотрела туда, где спал Фрэнк. То есть, на второй этаж кровати. Он спал. Действительно спал. Посапывал, улыбался. Настоящий Фрэнки.
Кто же тогда тот, что сидит рядом? Что за существо? Я опять ущипнула себя. Нет, это был не сон.
Ненастоящий Фрэнки смотрел на меня своими большими ореховыми глазами. Улыбался. Мне стало страшно, по-настоящему страшно.
Он пододвинул меня к себе и поцеловал в лоб. Лоб жгло очень сильно, я вскрикнула.
- Я всегда буду защищать тебя, - сказал он.
Затем он стал душить меня. Он стал другим. От милого Фрэнки не осталось ни следа. Глаза стали красными, вместо улыбки на лице был злобный оскал. Он весь побледнел, стал похожим на вампира.
- Не кричи, тебя никто не услышит здесь, - сказал "Фрэнки".
Я, наверное, посинела. И поседела от ужаса. Потом одной рукой он взял меня за ногу и вывернул ее. Нога хрустнула. У меня из глаз полились слезы.
Я пыталась оторвать его руку от моей шеи, но он был силен.
- Нет, - хрипло сказала я. - Мне не страшно.
У него на лице появилась гримаса удивления, а затем, ужаса. Он весь покрылся какими-то пузырями. Он кричал. Это был нечеловеческий крик. Крик животного, которого долго мучали в неволе. Он протянул мне свою руку, а затем лопнул. Как банка.
Везде было много крови и внутренностей.
Он больше приходил. Недавно я получила записку: "Думаешь, ты так легко отделалась?"

Странная девушка

- Вы будете брать? 
- Да, мне все нравится. И мебель оставляете... Да, беру. 
Когда все формальности и оформление бумажек было позади, Алекс въехал в новую квартиру. Сначала все было нормально, пока он не привел туда свою девушку. Эмили всегда была странной. А сейчас она отказывалась переступать через порог.

Они познакомились 2 года назад. Алекс шел тогда по мосту, а Эмили собиралась прыгнуть. Красота девушки поразила Алекса. Длинные темные волосы, к которым ему так нравится прикасаться, маленький, аккуратный носик. Глаза... Они красиво выделяются своим зеленым светом на смуглом личике. Именно светом. Алексу всегда казалось, что они немного светятся... Когда они познакомились, она представилась Гертрудой. На первом свидании она просила называть ее Розой. А сейчас она говорит, что она Эмили. Она всегда была странной.

- Пойдем, я покажу тебе свою квартиру.
- Нет, я не пойду!
- Но почему? Не бойся, тут все нормально, я тут уже две недели живу.
- Нет, нет, нет! И не проси, не пойду!
- Эмили, объясни, что происходит?
- Не называй меня больше Эмили! Меня зовут Джейн! - крикнула девушка и убежала из дома...
strashilka.com
Алекс зашел в квартиру и сел на диван, обхватив голову руками. Он вот уже два года пытается понять эту девушку. Но не может. Девушки, которые были у него до нее, были ему понятны. А эта... Эту наверно никто не поймет. Джейн... Сестру Алекса звали Джейн... Она умерла месяц назад, он нашел ее мертвой в их общей квартире. Врачи не смогли установить причину смерти, дверь квартиры была выломана, все деньги и ценные вещи на месте. На лице Джейн была гримаса ужаса. В руках она сжимала бумажку, на ней было написано: "Гертруда, Роза, Инна, Эва, Ольга, Катрин, Деби, Анжела, Мерил, Хана, Джессика, Челси, Эмили, Джейн".

Эти все имена давала себе девушка Алекса. Почти каждые два месяца, она просила называть ее другим именем. И вот сейчас она сказала, что ее зовут Джейн.

Внезапно дверь кто-то выломал и в квартиру ворвалась нечто ужасное. Оно было похоже на человека. Грязные, спутанные волосы свисали на лицо, одето оно было в лохмотья, везде на одежде были следы запекшейся крови. Алекс вжался в диван. Существо подняло свою руку, на которой торчали длинные когти. Алексу рука показалась знакомой, но он не предполагал, кто это. Испугу юноши не было предела. Он широко раскрыл глаза и скривил рот. На его лице отразилась гримаса ужаса... Гость убрал волосы с лица и Алекс увидел светящиеся зеленые глаза, до боли родные глаза. "Эмили!" - вскрикнул парень. "Меня зовут Джейн!" - прорычало существо и положило свою руку на грудь Алекса. Сердце было готово выпрыгнуть. Алекс чувствовал, как оно стучалось о ребра. С каждой секундой, сердцебиение становилось слабее, дышать становилось труднее... Последний вздох. Сердце юноши больше не бьется, а на лице застыла маска ужаса...

"Сегодня, около 11 часов дня, был найден мертвым в своей квартире Александр Джонсон. Установить причину его смерти медикам не удалось. В квартире была выломана дверь, остальные вещи и мебель не тронуты. В его руках была найдена записка следующего содержания: "Гертруда, Роза, Инна, Эва, Ольга, Катрин, Деби, Анжела, Мерил, Хана, Джессика, Челси, Эмили, Джейн, Александра". Родственников Александра просим обратиться в полицию. Теперь к другим новостям..."

Нечто в доме

Я пошла в душ. Ночевала я одна, гостей не ждала. В квартире везде было темно, я оставила свет только в своей комнате. Дверь в комнату тоже оставила открытой (Я никогда не закрывала дверь в комнату, разве что когда уже ложилась спать). Приняв душ, я обмоталась полотенцем, вышла из ванной и увидела, что дверь в спальню закрыта, а в щели между дверью и полом темно. Везде в квартире так же не горел свет. Я уставилась на дверь, в упор не понимая, в чём дело. Я точно знаю, что оставила в комнате свет и не закрыла комнату – я вообще никогда не закрывала спальню и не выключала свет, идя душ. Дома никого не должно было быть, я не слышала, что бы кто-то возвращался. Не отходя от ванной, я позвала родителей. Никто не ответил, в квартире было тихо. Мне стало не по себе. Надо было заходить в комнату, а что делать? Я с колотящимся сердцем медленно подошла к двери, медленно нажала на ручку, приоткрыла дверь. Нащупав выключатель, я нажала и резко распахнула дверь. В комнате никого не было, всё было, как и прежде – на кровати постель, окна завешены тонким тюлем… Я тяжело дышала, присела на край кровати, вспоминая, может я просто забыла и сама выключила свет и закрыла комнату? Да вроде ж нет, я никогда так не делала, не было такой привычки… Переводя дыхание, я осмотрелась. Взгляд упал на стоящую на полочке статуэточку ангелочка. Я и не заметила сразу, уже отвела глаза, но потом вдруг до меня дошло и я снова посмотрела на статуэтку. Ангелочек, до этого всегда стоявший и «смотревший» прямо, сейчас был повернут «лицом» к двери спальни. Я пробормотала «Не поняла…», поднялась, что б подойти и поставить ангелочка прямо, но пока я вставала, я наткнулась взглядом на стоящую на столе фигурку мышонка, и замерла. Мышонок тоже был повёрнут «мордочкой» к двери. Я снова посмотрела на ангелочка, потом опять на мышонка, и тут взгляд упал на сидевшую возле книг куколку. Раньше она тоже сидела прямо, личиком к кровати, а сейчас была повёрнута к двери. Я забегала глазами по комнате, снова и снова замечая, что то собачка, то другой ангелочек, то плюшевый ёжик повёрнуты к двери. Все статуэточки в комнате, все куклы, все мягкие игрушки – всё, у чего были «глаза», «смотрело» на дверь. Даже фоторамки были повёрнуты лицами людей на фото на дверь спальни. Я со страху легла в кровать, накрывшись одеялом с головой. И тут стало совсем хреново - погас свет, который я предусмотрительно не стала выключать, по спине у меня поползли мурашки - в комнате кромешный мрак. Я стала себя успокаивать что это всего лишь совпадение. Дальше произошло то, что я запомнила на всю свою жизнь - я услышала детский смех. Тихий смех девочки в своей комнате. И по направлению ко мне услышала нечто напоминающее шажки ребенка. Я заорала. Вскочила с кровати и побежала в темноте по направлению к двери. Но не тут-то было - я нащупала на месте двери зеркальную поверхность, так - это старый трельяж, но он должен стоять напротив двери, я развернулась и побежала в другую сторону. Теперь мне стало страшно как никогда в жизни, меня просто затрясло. Смех усилился. Я начала биться об стену в припадке животного страха. Не знаю сколько это продолжалось, но вот послышался звон стекла.
Светом резануло глаза. Каким-то образом мне удалось вывалился в коридор. Не оглядываясь побежала к входной двери, но тут замок щелкнул и в квартиру вошли дядя с тетей. Чуть не сбив их с ног, я бросившись к ним свалилась в обморок. С тех я плохо сплю, и мне всюду мерещится та самая девочка.
Но сегодня особая ночь и я наконец смогу выспаться, спасибо что прочитал мою историю, друг. Ведь сейчас эта маленькая стерва позади тебя. Обернись, поприветствуй её.

Маски

Начало этому кошмару было положено в обычный будний день. Лето в разгаре, середина недели, центр большого города, офисный квартал, множество людей вокруг — ну что может нарушить нормальное течение жизни офисного работника?.. Но меня от работы отвлекла подруга. Показала в сторону окна и лукаво произнесла:

— Смотри, какие симпатичные парниши!

Назвать промышленных альпинистов «парнишами» — весьма в её духе. Да и разглядеть их симпатичность, несмотря на потрепанную спецовку, переплетение ремней и страховочных тросов, удалось бы только ей. Двое мужиков мыли фасад здания, стоящего через дорогу от нас. Жалюзи в окне напротив были открыты, и мы видели уже знакомую обстановку переговорной — прямоугольный стол и четыре кресла вокруг него. Большие, обтянутые черной кожей, с овальными изголовьями, они даже на расстоянии выглядели дорогими и уютными.

Альпинисты понемногу спускались и достигли уровня переговорной. Я вдоволь насмотрелась на них и вернулась к работе. Но Машка, стоявшая рядом, ткнула меня локтем в плечо и как-то сипло выдавила из себя:

— Гляди…

Сначала я не поняла, что её испугало. А потом я почувствовала, как кривится в ужасе моё лицо, и руки сами поднимаются ко рту.

Изголовья кресел меняли очертания. Отчетливо было видно, как на них по очереди рельефно проступали очертания лиц. Больше всего это было похоже на древнегреческие маски. «Изображения» масок менялись все быстрее, их рты раскрывались все шире, и наконец они застыли с одинаковым выражением «лиц». Открытые в крике черные рты, распахнутые глаза, глубокие складки на лбу и щеках...

В тот же миг альпинисты сорвались вниз. Страховочные тросы змеями упали вслед за ними, свернувшись кольцами на неподвижных телах внизу. Едущая по дороге машина резко затормозила, водитель нажал на клаксон, и я смогла оторвать взгляд от проезжей части.

Подруга стояла неподвижно, вцепившись ногтями себе в щеки, и смотрела в окна напротив. Переговорная выглядела как обычно, и если бы не тела внизу и не застывшая Машка, я бы подумала, что задремала на рабочем месте и мне все приснилось.

Так кошмар вошел в нашу жизнь.

Маша погибла через неделю, когда открыла полученную от шефа в подарок коробку конфет. Вишня в шоколаде. Двадцать четыре округлых, гладких конфеты. Наверное, они все успели примерить на себя маски, прежде чем на Машку обрушился подвесной потолок. Сами панели не были тяжелыми, но строители забыли забрать с собой молоток, и он так и лежал за фальшпотолком, дожидаясь своего звездного часа.

Я пока ещё жива, но не думаю, что протяну долго. В день гибели Маши я закрылась дома, выкинув все предметы, хоть мало-мальски подходящие под определение «овальный». Продукты мне приносит подруга. Но вечно сидеть в доме нельзя, и я уже готова выйти на улицу, прогуляться по парку, пройтись по центральным улицами нашего города. Страха больше не осталось, только интерес — в обличии чего ко мне придет смерть?

Пустой дом.

Происходило это все на даче. Приезжали мы с семьей только на лето. Когда мы уезжали то попросили нашу соседку присмотреть за домом. Прошло где то дней 5 как мы уехали,и нам позвонила соседка, голос был немного пугающим и взволнованным, она нам рассказала, что в нашем доме происходит что то странное, по ночам включался свет в доме. Соседка решила посмотреть что к чему, ну мало ли там ребятня балуется "у неё были от дома ключи". Ну вот зашла она в дом и увидела: что постель была вся перевернутая, не застеленная, иконки все попадали и лежали на полу, короче говоря весь дом будто перевернули. Продолжалось это дня два, с начало она не хотела нас волновать этой историей, но вскоре она нам позвонила и все рассказала. Через дня три мы решили приехать. Приехав мы увидели в доме полный беспорядок, да вроде у нас там и не кто не жил. Ещё удивило то что некоторые иконки почернели. Всё! Мы успокоились, убрали все на место, и прилегли спать. Вертелись, ворочались, но как то заснули. Ну утро проснувшись все говорили о том что им снились кошмары, но не чего особенного. Да вроде всё стало на свои места, решили мы уехать обратно, в город. Уехав, через дней 8 от нашего уезда, снова звонит соседка, мы заволновались что же случилось, она нам сказала что у нас опять включается и выключается свет, и доносятся разные крики! Было жутко это узнать, и мы решили осветить дом. к счастью все прекратилось, и надеюсь больше этого не повториться.

Пластина

Мы с моим другом отправились исследовать один недострой. Стоял он на охраняемой территории действующей стройки и выходил наружу лишь фасадом, а фасад этот смотрел на неширокую полоску зеленых насаждений вдоль железной дороги. Все окна первого этажа были забраны толстыми решетками. Дверь на парадном крыльце в центре здания была и вовсе заложена шлакоблоками.

Залаз осуществлялся через одно из окон: оно было закрыто двумя решетками на разной высоте, причем нижняя часть была прикреплена изнутри здания, а верхняя — снаружи. Таким образом, между решетками оставался зазор на ширину стены, в который можно было пролезть, обладая достаточным энтузиазмом. На преодоление решетки требовалось время, поэтому внутри нам надо было быть крайне осторожными, ведь в случае неприятностей быстро покинуть объект было бы проблематично.

Здание представляло собой недострой на последней стадии отделки. Стены внутри были оштукатурены и окрашены, в окна вставлены стекла, были установлены двери. В некоторых комнатах встречались предметы мебели или строительный инвентарь. Кое-где встречались и разбросанные документы, что навело нас на мысль о том, что какое-то время часть здания все же использовалась.

Следует отметить, что комнат в здании было очень много, и ни в одной из них не лежало более одного-двух из упомянутых выше предметов. В большинстве своем они были абсолютно пусты и совсем не имели следов пребывания человека. Мне тогда на ум пришло слово «стерильный», и мы радовались тому, что нашли место, в котором так давно никого не было.

Все этажи имели длинный центральный коридор с комнатами по его сторонам и лестничной клеткой в дальнем конце. Возле окон, выходящих на рабочую территорию, мы предпочитали не мелькать. Противоположный от лестницы конец коридора на каждом этаже обрывался тяжелой выкрашенной в черный цвет железной дверью, запертой с противоположной стороны. Судя по длине здания, недоступной нам оставалась еще по крайней мере половина. По бокам от двери были две темные комнаты без окон, в которых громоздились гигантские, до потолка, «улитки» вентиляторов. Ротор «улиток» то и дело начинал вращаться от гуляющего в трубах вентиляции ветра, и тогда они издавали низкий гул. Вообще, все здание было наполнено звуками: хлопали на сквозняке двери, оконные рамы, капала где-то вода. В этих звуках нам чудились шаги и вообще чувствовалось чье-то присутствие, но это обычная вещь для заброшенных мест.

Когда мы забрались на четвертый этаж, из окна одной из комнат я заметил, что по дорожке от железной дороги с зданию катится патрульная машина. Мы решили сматываться, ведь мы могли сорвать где-нибудь геркон или датчик и не заметить этого, а учитывая решетку на выходе, нам надо было торопиться. Выбрались мы без приключений и затаились в кустах. Патрульная машина тем временем уехала. Внутри здания и на закрытой территории всё было тихо.

Тут мой друг сказал, что он в спешке обронил шапку и собирается вернуться за ней. Мне он велел оставаться и ждать снаружи. Я начал высказываться в том смысле, что это не очень хорошая идея, но в следующее мгновение он уже исчез за решеткой. Я устроился на крыльце и стал ждать.

Прошло уже минут десять или пятнадцать, а моего друга все не было. Я принялся звонить ему на мобильный телефон, но он не отвечал. Тогда я стал ходить вдоль здания и вглядываться в окна. Скорее всего, сказывалось пережитое волнение, но здание теперь казалось мне каким-то жутким и угрожающим и сильно контрастировало с зеленой полосой, даже такой замусоренной и загаженной. Я дошел до той части, которая была нам недоступна из-за черных железных дверей, и стал вглядываться в окна там. Выходило, что почти сразу за дверями проходила еще одна лестничная клетка. Я хорошо видел окно, находившееся на уровне пола площадки второго этажа. У окна стоял ярко-оранжевый кирпич. Когда я увидел кирпич, мою голову посетила странная фантазия, по яркости сравнимая со сном. Мне почему-то представилось, что сразу за площадкой стоит та запертая изнутри черная дверь, а по лестнице и площадке вне поля моего зрения раскиданы полуразложившиеся мертвые тела. Почерневшие, с застывшим выражением ужаса на лицах, они были сгруппированы возле двери.

Отбросив наваждение, я пошел к дальнему концу здания. И тут в одном из окон я увидел своего друга. Я обрадовался и начал жестами показывать ему, что прошло уже много времени, чтобы он выходил. Но он никак не реагировал — просто смотрел на меня с очень странным, отрешенным выражением лица. Он был бледен, глаза были сощурены, уголки губ опущены вниз. Он смотрел на меня некоторое время, потом отошел от окна и скрылся из виду.

Друг вылез только минут через сорок после того, как я увидел его в окне. Он выглядел встревоженным и подавленным. Я спрашивал у него, где он пропадал столько времени, что его так встревожило, что он видел внутри. Но он не отвечал, только шел совершенно молча и курил сигарету за сигаретой. Он так ничего и не сказал мне в тот вечер, и мы разошлись по домам.

На следующий вечер он сам зашел ко мне домой. Мы стояли и курили на лестнице, и он взволнованно и сбивчиво рассказывал нечто очень странное. Как я понял из его рассказа, он поставил себе цель попасть в закрытую часть здания, почему-то без меня. Прошел он туда через крышу. Дальше он стал рассказывать про какую-то Дверь, и что нужен некий ключ, чтобы ее открыть. Он говорил, что за Дверью скрываются голоса и ответы на все вопросы. Я сказал, что он либо меня разыгрывает, либо у него просто поехала крыша, и он ушел.

Друг объявился снова через пару дней и сразу же сунул мне в руку квадратную пластину из нержавейки. «Это ключ, — сказал он. — Я хочу, чтобы он пока побыл у тебя». Он рассказал, что ходил в закрытую часть того здания снова, и Дверь открылась ему. За Дверью был свет и силуэты в этом свету, которые говорили с ним. Они дали ему ключ, чтобы он мог вернуться, но теперь он боится всего этого, поэтому он хочет, чтобы я держал ключ у себя.

Я взглянул на пластину. Она вся была покрыта нацарапанными символами. С одной её стороны был черный, как будто выжженный круг. Я по-прежнему считал, что друг меня разыгрывает, но нельзя было не признать, что пластина отчего-то выглядела крайне уродливой и отталкивающей. «Да выброси тогда эту херню», — сказал я и пошел домой. Меня раздражал этот бестолковый розыгрыш.

Через пару недель я случайно заметил, что угол ковра в моей комнате странно топорщится. Я отогнул его и обнаружил чертову пластину. Должно быть, мой друг незаметно засунул ее туда, когда заходил ко мне за эти две недели, а ведь мы уже не говорили об этой ерунде с того раза, как он мне ее показал. Я разозлился, сунул пластину в карман и отправился к другу. Он обрадовался, когда я пришел, и начал что-то рассказывать, но сильно изменился в лице, когда я достал из кармана пластину. Он вмиг стал каким-то измученным и отчаянным. Он сказал, что те голоса за дверью зовут его во сне. Выглядел он действительно плохо. Даже если это было продолжением того дурацкого розыгрыша, мне стало его жалко. Я отнес пластину обратно домой и сунул в ящик с хламом, который иногда приносил домой с походом в заброшенные места.

Шли недели, мы продолжали лазать по заброшенным местам и не обсуждали больше то здание и пластину. Но время от времени я вспоминал про пластину, и она не давала мне покоя. Пару раз я доставал ее, чтобы изучить повнимательнее. Ничего мистического в ней не было — просто пластина из нержавейки с круглым пятном с одной стороны, как если бы на ней стояло что-то раскаленное. Некоторые символы были вписаны в круг, некоторые — написаны по сторонам. Сами символы представляли собой нацарапанные цифры и странные буквы. Но что-то в этой пластине отталкивало меня. Она была мне противна, казалось, что она грязная, кишит микробами и какой-то порочной заразой. Наконец, я начал постоянно ощущать ее, чувствовать, что она лежит там, в ящике, гадкая и омерзительная, и я решил избавиться от нее.

Другу я ничего говорить не стал и отправился на безлюдный пустырь — старую свалку строительного мусора, где я любил проводить свободное время. Там я нашел приметное нагромождение бетонных плит и сунул пластину в щель между ними и присыпал ее сверху мусором.

Спустя несколько месяцев я снова пришел на свой любимый пустырь и, вспомнив о тайнике, решил его проверить. Но пластины в нем уже не было.

Нечто в моём доме

Боже, как мне страшно. 
Оно уже ищет меня. Я не знаю, что делать. 

Три часа назад.

Я пришла от подруги часов в десять. Пошла играть в компике, зашла в соцсети. Так прошло минут 20. После я услышала скрип входной двери. Нет, не скрип, а хлопок. Дверь у нас железная. Я от этого хлопка аж со стула свалилась. Ведь я точно помню, что я закрывала ее. Ну может мне показалось. Но на всякий случай проверить надо. Я шмыгнула на кухню и взяла ножик. Не знаю, почему я тогда была такой смелой, ведь от мистических звуков я вздрагиваю и лезу под одеяло, либо везде включаю свет. На этот раз я его не включила...

Я тихими шагами прошла по коридору и заглянула за угол. Дверь была открыта. Чего я и ожидала.

Тогда я перепугалась не на шутку. Я, можно сказать, залетела в свою комнату. Зашла в ВК, дрожа пальцами и громко дыша, написала своей подруге, чтобы она приехала ко мне на такси. Да, уже поздно, но мой страх меня поборол. Она с трудом, но согласилась.

Час спустя.

Черт, Марисы до сих пор нет. Я не знаю, что делать, все это время я просидела в углу, укрывшись одеялом на своей большой игрушке-обезьяне. Я уже хотела встать, как тут услышала около двери какой-то хрип. Я медленно присела, выпучила глаза и вглядывалась в темноту. Ничего нет. Так я просидела в страхе полчаса, потом я легла на кровать, укутавшись одеялом. Плача, я лежала еще 40 минут

Время уже полночь. По дому кто-то по-хозяйски ходит. Нет, это не человек, это нечто другое. Я уже спряталась в шкаф-купе, оставив щелочку. С окна, у другого дома был фонарь, он немного, но освещал мою комнату. И я увидела его. Он зашел в мою комнату. Это был страшный монстр, по-другому назвать нельзя. Сгорбленная спина, торчащий позвоночник и ребра. На теле мало шерсти, оно почти лысое. Шерсть была в каких-то темных, красноватых пятнах. О, Боже, оно услышало мой писк.

Монстр повернулся в сторону шкафа. О Боги, его морда. Она ужасна!! Приплюснутая, кровавая морда, с желтыми выпученными глазами. Из пасти торчат огромные клыки, с которых капает видимо кровь. Оно смотрит на шкаф и дышит. Дышит очень громко. От чего я вновь заплакала.

Он пристально смотрит, наверное думает, показалось ему это или нет...

Воображаемые друзья

В детстве у меня не было друзей. Потому что я была некрасивой и как все это называли странной. Дело в том что моё лицо было покрыто веснушками все думали что меня поцеловала жаба и думали что это заразно и не подходили ко мне. И я была иностранкой. Все издевались надо мной. Я была одинокой. Никто со мной не играл. Но не он. Мой воображаемый друг. 

Он помогал мне в трудные минуты и всегда был рядом. Он был мне очень дорог, хоть и не был похож на человека. Он был похож на снежного человека, но у него был длинный нос, разноцветная шерсть и ушки.

Я его увидела впервые в 5 лет. И он стал моим воображаемым другом. Он был со мной 5 лет. Но он исчез. Когда он исчез я начала часто болеть. Но пришла она, девушка в белом халате с длинными волосами. Мы с ней часто играли. И когда мне было уже 15, она мне давала разные советы и она исчезла. Только я их видела и больше никто не мог видеть её.

Прошло 5 лет и они вернулись, но уже они не такие как раньше: друг #1 стал чёрным высоким и ужасным, а #2 стала более уродливой и некрасивой. Оказывается, они продали душу ради меня демону, чтоб спасти меня от нечистых сил. Тогда они не понимали что это значит... И теперь они пришли отомстить... Но за что?

Путь через кладбище

Было это во времена моего первого университета, только начинались нулевые. Проводили мы вечера со своими друзьями и одногруппниками на волшебном районе УЗТС, в сумерках превращавшийся в «УЗТС — страну чудес, пришел в кроссовках — вышел без». По понятной причине на остановку меня провожали местные друзья. Езду на маршрутках я тогда не практиковал, ибо обладал студенческим проездным на трамвайчик, что было весьма экономно. Но так как шел уже двенадцатый час ночи, можно было уехать только на маршрутке. Не совсем еще разбирающийся в номерах маршруток и путях их следований, я просто открыл дверь первой попавшейся и спросил, следует ли она до «двенашки» (улица Двенадцатого Сентября), и водитель кивнул.

Часть пути прошла незаметно, винные пары и музыка в плеере убаюкивали, но краем глаза я начал замечать нетипичные для моего района объекты. Выяснилось, что тарантас едет на север (двенадцатый микрорайон). Понятное дело, что маршрутка ехала совершенно не на ту «двенашку». Вылез я у Северного кладбища, закурил и загрустил. Был истрачен последний червонец, а до дома было о-о-оочень далеко. Собственно, встал выбор, делать круг через центральную часть города, наполненную жизнью и светом огней, либо идти напрямик через заброшенное кладбище, с датами на могилах бородатых годов. Грусти добавляли мелко моросящий дождик, мозоли от новых кроссовок и звонки вечно беспокоящийся обо мне матушки. Тяжело вздохнув, я снял кроссовки, бережно связал их шнурками и повесил на шею, предварительно засунув в них по носку. Потоптался голыми ластами по асфальту, зачем-то соорудил из мокрых волос подобие ирокеза и отправился в путь через кладбище.

Кладбище я это знал хорошо — друг строгал гробы в конторе на остановку ниже, так что при свете дня я частенько ходил к нему не по проезжей части, а по милому тихому кладбищу с поющими птичками при свете солнца. Несмотря на то, что оно бездействовало, изредка тут проходили похороны, иногда свежепреставившихся хоронили рядом со своими древними родственниками.

Часы показывали полночь. Я преодолел больше половины погоста, стараясь не обращать внимание на темноту, посторонние звуки и вой ветра в непогоду. Торопливо шлепая по мокрому асфальту, я прикинул, что скоро должна показаться внушительная могильная плита, где похоронены мать с двумя детьми, погибшие в автокатастрофе. Одинокий ворон зловеще каркнул неподалеку, и я увидел её — огромную глыбу гранитного памятника, возвышавшуюся над центральной аллеей. Дождь затих, на мгновенье разошлись тучи, и бледный свет луны открыл мне пейзаж во всей красе. Стояли сумеречные могилы, голые ветви черных деревьев склонились вдоль аллеи и, покачиваемые ветром, словно звали-манили идти дальше, к зловещему монолиту с надрывающимся на нем вороне.

То, что я чуть не обделался — это не сказать ничего. Отгоняя от себя все жуткие мысли, я сделал еще несколько шагов вперед и уже мог рассмотреть высеченные на граните улыбающиеся лица детей.

— А-ха-ха-ха-хаааааааа...

Детский смех, ДЕТСКИЙ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, СМЕХ прозвенел в кладбищенской тишине.

— А-ха-ха-ха-хаааааааа...

— Ха-ха-ха...

— А-ха-ха-хаааа...

Холодный ужас перекрыл дыхание, ледяные когти схватились за сердце.

— Да лезь уже и бери его, потом доедим, — кричал мальчик.

— Не хочу сам, лезь, вон он же рядом, — отозвалась призрачная девочка.

Сердце сделало один грохочущий удар и встало.

Наверное, так совершаются все геройские поступки, когда человек осознает, что терять ему уже больше нечего. В понимание того, что я сейчас умру самой ужасной смертью, вклинилось самое неуместное, самое дикое и ненормальное чувство, какое только может быть в этой ситуации.

Любопытство.

Упавшая изо рта сигарета лежала на воротнике и прожигала шею, но я даже не мог её стряхнуть. Зато на негнущихся ногах и с небьющимся сердцем я продолжил движение вперед.

Двое детей. Мальчик и девочка, в каких-то обносках, стояли у ограды и протягивали через прутья руки к памятнику. У основания надгробия лежал мокрый пряник. Сердце ожило и продолжило свой ход, правда, в весьма истеричном темпе.

— С-У-У-УК-И-И-И!!! — взвыл я на все кладбище.

Цыганские детишки, собирающие по могилам конфетки, положенные туда бабками после церковных служб, обернулись и увидели красавца МЕНЯ. Мокрый, с ирокезом на башке, дымящимся воротником и перекошенным от недавно пережитого ужаса и злобы лицом, я явился для них самим воплощением зла, призрачным кладбищенским карателем за украденные печеньки. Босые ноги и висящая на груди обувь венчали композицию. Дети бежали долго и шумно, перемежая русский мат с ругательствами на своем языке.

Добрался домой я уже без приключений, распинывая попавшихся под ноги кур из близлежащего цыганского поселка.

На следующий день, в половине восьмого утра, я обувался в коридоре, собираясь в университет. Выпрямившись, я посмотрелся в зеркало. На волосах что-то белело. Решив, что зубная паста побывала не только у меня во рту, я начал оттирать левую сторону от оной.

Но волосы были чистыми — левый висок украшала седина...

Баба Сима

Не умею я страшные истории рассказывать, расскажу просто как было, с папиных слов.
Пару лет назад у папы брат двоюродный умер, мы с отцом на похороны съездили, обратно на автобусе возвращаемся, а папа на поминках, как водится, подвыпил, да намёрзлись - промокли еще на кладбище, и в тепле автобуса его, видимо, развезло слегка - он и разговорился. Папа у меня человек суровый, немногословный, а тут...

- Батя мой в тридцать лет помер. Он летчиком был. После полета, как обычно, домой пришел, спирта выпил – им спирт после полета выдавали. Выпил и уснул. И больше так и не проснулся. Маме тогда всего двадцать восемь было, и нам с Галькой (сестрой-близнецом папы) по четыре года. А еще через год и мамы не стало. Рак. Вот откуда, скажи, рак в двадцать девять лет?
Я слушаю вполуха. Не то чтобы я эту историю миллион раз слышала, но слышала уже. А папа продолжает:
- Нас с Галькой баба Маша вырастила, мамина мама. Хорошая бабушка была, Царствие ей небесное. А папина мать – баба Сима – на Урале жила, далеко...

Про бабу Симу я тоже слышала. Один раз. Когда папа сказал, что где-то на Урале померла его бабка Сима, ста пяти лет отроду. Плясала на свадьбе, упала, и шейку бедра сломала. Оттого и померла. А так, поди, еще триста лет проскрипела бы, что та Тортила.
Помню еще, я тогда удивилась, что про ту свою прабабку я никогда раньше не слышала. Папа к ней не ездил, и даже не писал ей писем. Да и про смерть ее сказал как-то вскользь, без сожаления. Но сейчас папа явно хотел выговориться.

- …а потом уж и мы с матерью твоей поженились, и ты родилась. Я бабе Симе письма писал часто, фотографии присылал. А она отвечала: «Что мне твои писульки, Славик? Ну, фотки прислал – а что мне с них толку-то? Лучше б сами в гости ко мне приезжали. А то ведь ни обнять, ни выпить"
Ты маленькая была, годика еще не было. Куда вас с собой в такую даль тащить? Поехал один. Бабка уже тогда старая была, а я ее в глаза только один раз и видел, в детстве…

Папа замолчал, и прикрыл глаза. А мне уже интересно стало: а дальше-то что? Пихаю папу в бок:
- Ну и что дальше?
Папа сунул руку в карман мокрой куртки, достал оттуда карамельку, повертел в пальцах и убрал обратно.
- Приехал я к Симе. Побухать бабка была ой как недурна. Три дня мы с ней встречу отмечали. На что уж я – молодой парень, двадцать пять лет, и то не выдержал. На третий день проснулся и чую – всё, больше не могу. Домой надо выбираться, пока мне бабка печень не угробила. А она причитает: «Вот чёрт: водка кончилась! Ты тут полежи пока, я к соседке Вале сбегаю. У нее бутылку займу.» Я аж застонал. Какая бутылка? Какая Валя? Домой бы ноги унести. Бабка ушла, а я опять уснул…
Просыпаюсь, а надо мной два лица: одно бабкино, второе – бабы какой-то незнакомой. Она смотрит на меня, и плачет. Плачет и причитает: «Боренька, тёть Сим! Вылитый Боренька!», а бабка ей: «Ну! А я что тебе говорила? Одно лицо!»
И мне слезы эти, той тетки, на щеки капают. Неприятно. Я на кровати сел и говорю: «Баб Сим, я утром домой поеду», а она мне: «Ну здрасьте! Двадцать лет бабку не видел – и уже домой собрался. Никуда ты не поедешь, пока с Валечкой не выпьешь.» А какая мне Валечка, если я уже пить не могу? Но что-то как-то рюмку выпить заставили, а дальше само все полилось. Тетка та уж ушла, мы вдвоем с бабкой остались. Бабка уж пьяная изрядно. И вдруг ее прорвало: «А ты знаешь, кто эта Валечка? Это ж сноха моя должна была быть. Невеста твоего бати-покойника. Она ж его из армии ждала, мать ей приданое приготовила, я деньги на свадьбу откладывала, дед дом молодым строить начал. А из армии твой отец с лярвой какой-то приперся – мамашкой твоей, чтоб ей на том свете еще раз сдохнуть, курве. Женился, паскудник! Чем она его только взяла-то? Ни рожи, ни кожи! Поди, в постели хороша была – вот он и не устоял. Враз забыл, что у него тут невеста, что мать с отцом на всю деревню ославит – не постеснялся сюда ее притащить. Я как увидела ее – сразу сказала: сведет она Борю в могилу, помяните мое слово. И как в воду глядела. Она ж, скотина, еще родить пять лет не могла, тварь бесплодная. Я Боре говорила: бросай ты эту пустобрюхую, на что тебе с ней мучиться? Сейчас бы Валюшка тебе уж десяток нарожала. Так нет же, не бросил, дурачина. Ну, слава Богу, матушка Богородица смилостивилась – вы с Галькой родились. Я аж специально к ним ездила на младенцев посмотреть – а вдруг не мои? Но вы оба на Борю похожи были. Хоть тут не обманула, гадина… А потом Боря умер. Звонит она мне: «Мама, Боречка умер!» Какая я тебе мама? Мама, ишь ты! Помню, закричала я тогда: «Это ты, это ты, паскуда, Борю уморила! Богом клянусь – и ты на этом свете долго не задержишься!»

Папа судорожно закашлял в платок. Странно так закашлял. Мне даже послышалось, что он прокашлял: «Ссссука». Откашлявшись, развернул карамельку, сунул в рот, похрустел. Я не выдержала:
- А дальше?
- Дальше? А дальше бабка рассказала, что перед свидетелями поклялась: «Весь Урал на коленях исползаю, но найду человека, который эту суку в гроб заколотит. И года не пройдет». Нашла она где-то бабку какую-то. Ведьму, не ведьму – я в них не разбираюсь. Денег той ведьме Сима заплатила много. Но результат того стоил: за месяц до годовщины папиной смерти мама умерла. Верю ли я в эту чернуху? Верю. Сам многие вещи своими глазами видел. Всякое видел, Лида… Конечно, люди потом говорили, что это мама от тоски по отцу заболела да иссохлась. Может, оно и так, кто ж знает? Хочешь конфетку?
- Не хочу. А что потом было?
- Потом… - папа развернул третью конфетку. – Точно не хочешь? У меня целый карман. Нинка на поминках отсыпала от щедрот. А потом я Симе врезал. Нет, не ударил, не пощечину отвесил – я ей врезал. Врезал от души, как здоровенному мужику. И по сей день об этом жалею. Мало врезал. Убить надо было сволочь старую. Я, Лида, и мамку-то почти не помню, представляешь? Запах её помню, голос и глаза - у тебя её глаза... А больше ничего не помню... Зато Сима больше ста лет проскрипела, гадина старая.

Папа отвернулся и замолчал.
Я ждала, что он еще что-то скажет, но папа, что называется, захлопнулся. Такое бывает с неразговорчивыми людьми - раз в десять лет их прорвёт, а потом снова молчат.
Больше мы к той теме не возвращались, но я часто думаю: а как бы я поступила на месте папы? И знаете что? Бить бы старуху не стала. И не потому что жалко её - вовсе нет, а потому что это слишком легко. Я бы тоже нашла ведьму. И тоже заплатила бы. Столько, сколько сказали бы. Потому что в таких вещах как-то не срабатывает фишка с христианской добродетелью и так далее. Я многое могу простить, но такое - нет.

Наверное, из меня бы вышла достойная правнучка бабы Симы...

Кот Борис

Пару лет назад Катя, моя сестра, со своим мужем собрались провести отпуск в Египте. Перед ними встал архиважный вопрос — куда деть их любимца котика Бориса (да, как морда компании «Kitekat»). Недолго думая, сестра позвонила мне и попросила приютить этого жирного мохнатого перса у себя. Уже не раз животина гостила у меня, и на очередную такую просьбу я ответил согласием. Этот плоскомордый комок шерсти мне всегда нравился, хоть он и ужасно линяет. Сестра пообещала занести кота где-нибудь в середине недели.

Во вторник, спустя два дня после звонка, сестра привела ко мне Бориса. Никаких предварительных звонков она не сделала, что было весьма не предусмотрительно, ведь меня могло не оказаться дома. Но ей повезло, и она застала меня, когда я только-только вернулся с работы.

Поведение сестры показалось мне странным и даже грубым. Обронив холодное «привет», она чуть ли не швырнула несчастного котика в мою квартиру, а затем быстро попрощалась и ушла. Я не стал отпускать острот и плоских шуток относительно её грубости, решив, что наверняка у неё что-то случилось — может, Борис подрал её любимое платье или она поссорилась с Олегом (это её муж). Про кошачью еду и лоток она, видимо, вообще забыла. Я не успел сказать ей об этом, когда она пришла, и решил позвонить ей позже, когда она успокоится.

Поужинав, я сел смотреть телевизор, но скоро был отвлечён от этого занятия моим гостем. Борис тёрся вокруг меня, мурчал и мяукал, просил поиграть с ним. Странное поведение для кота с ленивым флегматичным темпераментом (да-да, среди наших четвероногих друзей тоже есть холерики и флегматики).

Вытащив шнурок из зимних ботинок (на что не пойдёшь ради кота!), я стал махать им перед Борисом. Тот, однако, не проявлял никакого интереса к шнурку, а всё время тянулся к моей руке. Я решил, что он рвётся быть поглаженным, и запустил пальцы в его пушистую шкуру.

На ощупь он мне показался довольно странным. Я не гладил его почти год, но хорошо помнил его длинные мягкие волосы, но теперь они были жёсткими и жирными, а кожа под ними мне показалась уж больно холодной и грубой.

Через несколько минут поглаживания животное начало буйствовать. Кот громко мяукал и пытался укусить меня, а я же решил, что он просто хочет поиграть, и, не боясь кошачьих царапин, стал раззадоривать кота. Но вдруг кот стал совсем диким, накинулся на мою руку, как на смертельного врага, исцарапал её и впился зубами в предплечье. Я заорал, словно в меня вонзили сотню ножей. Кот, видимо, испугавшись этого вопля, отпрыгнул в угол, а я убежал в ванну обрабатывать руку.

Крови было довольно много, и царапины были необычно глубокими. Я даже в шутку подумал, что это боевой кот — новая разработка российской армии, случайно попавшая к моей сестре. Когда я, забинтовав чуть ли не всё предплечье, вернулся в комнату, Борис сидел в углу с виноватым видом. Да, почти как кот во втором «Шреке». На это создание нельзя было долго злиться, и скоро я вновь его гладил. Теперь же кот вёл себя ласково, спокойно мурлыкал и даже не пытался начать новую бойню.

Однако осталась ещё одна нерешённая проблема. Кот был без еды и туалета. Какой корм он предпочитает, я не знал, и убирать кошачьи сюрпризы из каждого угла мне не хотелось, так что я решил, наконец, позвонить сестре. В телефонной трубке раздался спокойный голос, и я понял, что сестра больше не злится, что с ней можно спокойно разговаривать. Я спросил, чем кормить их кота, и когда они занесут его туалет, на что Катя вначале протянула недоуменное: «Э-э-э…» — а потом сказала, что занесёт корм и лоток вместе с котом. Я впал в лёгкий ступор, прошёл в гостиную, внимательно посмотрел на Бориса, мирно спящего на диване, и спросил у сестры, действительно ли она ещё не принесла кота ко мне. Такой тупой вопрос, конечно, заставил её выразить сомнение в моих умственных способностях, после чего она сказала, что принесёт кота и все его причиндалы завтра вечером.

Я недолго думал перед тем, как выбросить незваного гостя на лестничную площадку. Животное брыкалось и извивалось, пока я нёс его за шкирку на вытянутой руке, при этом кот издавал жуткое мяуканье, переходившее чуть ли не в хрипы.

Что это была за мохнатая чертовщина, я не знаю. На следующий день сестра принесла мне настоящего Бориса. Выслушав мою историю, она очень удивилась — это если не сочла меня сумасшедшим или неумелым шутником. Впрочем, расцарапанная рука была весомым доводом в пользу истинности моей истории.

Ещё пару слов о моей несчастной конечности. Спустя пару дней я ощутил жуткую боль в руке и отправился к врачу. Когда хирург снял толстую самодельную повязку с моей руки, я поморщился: вся рука под ней была покрыта крупными гнойными волдырями. Доктор, однако, не побрезговал и спокойно вскрыл их и вычистил. Странно было ещё то, что в некоторых из этих мерзких прыщиков находились небольшие зелёные шарики. Хирург изрядно удивился и сказал, что это пополнит его коллекцию непонятных вещей, вытащенных из ран. Мне же эти штуки напомнили не что иное, как яйца какого-нибудь животного, и я с содроганием вспомнил о холодной грубой коже того жуткого кота.

С котами я теперь обращаюсь очень аккуратно. Мало ли чем может оказаться безобидная на вид зверушка.

Собственные похороны

Очередное дежурство, вот что ожидало Михаила этой ночью. Уже к половине седьмого вечера, все арендаторы покинули офисное здание. Михаил закрыл дверь на ключи и отправился в комнату охраны. В комнате, чуть слышно, работал телевизор. Михаил сел в кресло и начал смотреть кино, которое уже давно шло. Не заметив для себя, охранник уснул. Михаила разбудил какой-то не понятный шум. Мужчина посмотрел на часы, половина четвёртого ночи. — Ну я и поспать, — сам себе сказал мужчина и взглянул на телевизор. Большое количество людей, и всё одеты в чёрное. Михаил понял, что по телику показывают какие-то похороны, он уже собиралась встать и сходить покурить, как вдруг что-то привлекло его внимание. — Какого чёрта! – вслух выругался мужчина, — Этого не может быть! Михаил вытащил из кармана сотовый телефон и набрал номер жены, но вместо гудков в трубке послышался едва различимый смех. От сильного испуга Михаил кинул телефон на пол. Телефон упал в нескольких метрах от охранника, смех всё так же был слышен. Сотовый, пролежав в неподвижном состоянии всего несколько секунд, дрогнул и начал двигаться в сторону охранника. Михаил выбежал в коридор и побежал в сторону выхода, дверь была заперта. Охранник вытащил из нагрудного кармана ключи, и хотел, было открыть дверь, но словно горстка семечек, ключ развалился в его руке. Сердце бешено колотилось в груди. Михаил не мог поверить в то, что это происходит на самом деле. В голову пришла мысль, вылезти в окно. Охранника не покидало желание, как можно быстрее покинуть офисное здание. Подойдя к окну, Михаил испугался ещё сильнее. За окном не было улицы. Окно полностью было засыпано землёй, как будто всё здание ушло под землю. Где-то в конце коридора, послышалась мелодия, которая стояла на звонке Мишиного телефона, и звук её приближался. Миша сел на пол, прижавшись спиной к стене. Закрыл лицо руками и стал повторять: — Это не правда, это всё сон, я просто сплю, это не правда… Мужчина поднял голову, он увидел, как какой-то тёмный силуэт приближается к нему с другого конца коридора. Свет погас.

Шёл мелкий дождь. Складывалось ощущение, что небеса скорбят вместе с собравшимися. — Прими мои соболезнования, — к вдове подошла её сестра. — Спасибо. — Сдерживая слезы, произнесла девушка. В кармане завибрировал телефон, вдова посмотрела на экран, именно в эту секунду, ей звонил её покойный муж.

Домовой

Однажды ночью в нашей квартире раздался звонок. Папа взял трубку и взглянув на меня, я стояла в проёме двери, сказал "Анька, тебя! Ну и дурные у тебя приятели, что звонят в 3 часа ночи! Папа ушёл в спальню а я взяла трубку:
- Алло. 
- Привет! Теперь я знаю твоё имя! Анюта, Аня! Хорошо, очень хорошо! - голос засмеялся каким-то хриплым смехом и бросил трубку. Постояв с пищавшей трубкой телефона около минуты, я пошла спать, думая: "Кто бы это мог быть?" Заснуть не получилось, звонок напрочь лишил меня сна. Пролежав в кровати около двух часов, я пошла на кухню, попью чаю, может засну...
Включив свет, я зашла в кухню и достала банку с чаем, поставила чайник и взглянула на часы: 5 утра, скоро родители проснутся, на работу пойдут, а у меня каникулы, можно спать лечь, телик посмотреть... Я достала книжку и стала читать, одновременно ела печенье и пила чай, спать не хотелось. Проснулся папа:
- Почему не спишь? Каникулы ведь!
- Не хочу, пап.
Зашла мама:
- Анют, мы с папой сегодня в гости к друзьям съездим, посидишь дома?
- Конечно, мам! Мне же не 5 лет!
- Ну и хорошо!

Мама с папой, быстро позавтракав, ушли. Посидев в кухне минут десять я собиралась пойти в ванную, но услышала звон из моей комнаты. Примчавшись туда, я увидела, что моё большое зеркало разбито, как будто по нему чем-то ударили. Постояв минуту, я опомнилась и принялась собирать осколки. Я собрала их на бумажку и собиралась выйти из комнаты, как увидела, что дверь в мою комнату закрыта! Но я не закрывала её! Я толкнула дверь ногой, но она не поддалась. "Она закрыта на ключ" - подумала я, но ключ лежал в ящике в прихожей и об этом знала только я и вообще кто меня закрыл?! Я опустила осколки на пол и стал ломится в дверь, но не смогла её открыть.

За дверью раздался смех, тот самый, из телефона:
- Что?! Не выйдешь! Ха-ха-ха, - голос зашёлся в истеричном смехе и стал открывать дверь.
"Так, 5 этаж, Спастись никак, буду прыгать. - думала я. - Не разобью стекло, Ха, вот стул! О нет! Он открывает дверь! Другова выхода нет! Прыгаю! Раз, два, три..."

Комната. Тёмная. Пусто. Смех! Он приближается! Он ближе! Нет! Нет!...
- Доча, всё хорошо! Я - мама! Милая, не бойся! Мама рядом! - мама стояла возле кровати.
Так, я в больнице... Что было?
- Мама, что со мной?
- Ты выбросилась из окна в своей комнате, разбив стекло табуреткой, Зачем?!
- Мама... Он... Приходил... Мама... Ко мне... Убить... - я начала бессвязно рассказывать о голосе.
- Аня, я думаю тебе нужно поспать, - мама нажала на какую-то кнопочку над кроватью и зашла медсестра с уколом.
- Мама! не надо... Я не хочу спать! Он... придёт ко мне!..
Медсестра подошла и в колола мне в вену укол. Перед глазами всё поплыло... Откуда-то донёсся голос мамы:
- Надо, Анюта, надо!

Опять комната... Уже светло. Интересно, я ещё жива? Странно, ничего не чувствую!..
Кто-то зашёл в комнату. Домовой! Или нет?.. Какой-то он страшный! И злой!
- Ну здравствуй, Аня! - Он жутко улыбнулся.
- Кто ты? Откуда ты меня знаешь? зачем я здесь? - Я кричала так громко, что заложило в ушах.
- Тише, Аня, тише! Ты меня разве не помнишь?!

Помню, помню! Около месяца назад я увидела на скамейке домовёнка.
Он был весь грязный и порванный. Он улыбался.
Мне он не понравился и я взяла его со скамьи и бросила в костёр неподалёку. И это он? Как?
- А так, Аня, так. Из-за тебя я умер! Я был добрый! Ты меня убила! Мне долго пришлось договариваться, чтобы вернуться и отомстить тебе! И я вернулся! И нашёл тебя! И убью тебя, как ты сделала это со мной!

Он стал подходить ко мне. Свет померк. Я умерла? Вот так, живёшь и не знаешь чем обернётся тот или иной поступок...

Тварь в кладовке

Недавно переехал жить к своей девушке. Она живет в хрущевке на пятом, самом верхнем, этаже. Квартирка двухкомнатная, кроме нее и меня тут живут ее бабушка и ее мама, которая редко бывает дома, так как по большей части находится на работе (она врач). Места, конечно, маловато, поэтому мы купили надувной матрас, чтобы иметь хоть какое-то личное спальное место, и положили его в гостиной. На нем и спим. 

Однажды мы с девушкой вернулись из кино довольно-таки поздно. Зашли, попили чай, покурили и улеглись спать. Помню, я тогда долго не мог уснуть, не спалось. Все о чём-то думал. Девушка спокойно посапывала под боком. Наконец, я мало-помалу начал дремать. Не знаю, сколько времени прошло, но я проснулся от каких-то шорохов со стороны двери. Я поначалу подумал, что это кошка. Открыл глаза и начал вглядываться в темноту. Посмотрел на дверь кладовки, по сторонам. Кошки нигде не было, зато я услышал легкое постукивание с другой стороны двери, как будто кто-то перебирает по ней пальцами в поисках дверной ручки.

Я почувствовал, как у меня все сжимается внутри. Внезапно звуки стихли. Я начал разглядывать дверь сквозь темноту, поначалу ничего не заметил, но когда я опустил взгляд, то онемел от ужаса. Внизу, из щели между дверью и полом, торчали пальцы и аккуратно ощупывали дверь снаружи. Я замер, боясь сделать лишний вдох. Это были обычные человеческие пальцы — по крайней мере, так мне показалось. Такое ощущение, что кто-то просунул руку под дверь, чтобы ощупать ее.

Рука вдруг скрылась в проеме, но не прошло и пары секунд, как она появилась снова, но на этот раз начала ощупывать пол. Меня начало тошнить от страха, внутри все застыло, а из глаз потекли слезы. Потом рука снова исчезла и тут же начала осторожно толкать дверь изнутри. Господи, спасибо моей девушке за привычку запирать кладовку на шпингалет... Я вскочил с кровати и включил свет. Дверь не двигалась, всё было тихо — но в пользу того, что это был не сон, говорила немного, но ощутимо сдвинувшаяся с прежнего места дверь. Я растормошил свою девушку и сказал, что мы сейчас же идем ко мне домой. Меня не переставало трясти всю ночь.

Я так и не рассказал девушке, что произошло на самом деле — сослался на то, что мне надоела ее кошка, мочащаяся где попало. Может, она и догадалась, что дело тут в чём-то другом, но ничего не сказала. Что странно, её семья живёт тут уже долгие годы, и никто никогда ничего не видел, а если и видели, то не рассказывают...

Четыре звонка, которые связали наши судьбы

Полночь. Слышу четыре коротких звонка в дверь. Я вспоминаю все матерные и не матерные слова и шаркая тапками, топаю к двери. Заглядываю в глазок. Пусто! Я не придаю этому значения и иду спать. На следующий день история повторяется. Мне становится страшно. Ведь я одна в пустой квартире и помочь мне некому! Я собираю волю в кулак и открываю дверь. Пусто! 

Чертыхнувшись, я иду к ноутбуку и включаю интернет. Я набираю в поисковике "Четыре звонка". Мой верный друг выдает: "Неправильно задан вопрос". Я захожу на сайт, типа "вопрос-ответ". Вбиваю вопрос: В полночь в мою дверь раздаются четыре коротких звонка. За дверью никого нет. Что это может быть?

Через минуту пользователь-полуночник отвечает на мой вопрос: Это смерть дверью ошиблась. Мне становится ещё страшнее. Я захлопываю ноутбук и иду на кухню. Я понимаю, что я больше не усну и ставлю чайник, чтобы выпить кофе. Не в силах больше сдерживать страх, я открываю ноутбук и читаю другие ответы. Так: ссылка на сайт со страшилками: "Деточка, меньше пить надо", "Это пьяные балуются" (ага, на четвертый этаж по лестнице потопали, в дверь позвонили и убежали!), "Со мной была такая же история, пиши в личку, расскажу". Ага, вот, что мне подходит! Этот пользователь на ответах! Я пишу ему в "личные сообщения": "Расскажи свою историю". Ответ не заставил себя долго ждать.

"Для начала привет, полуночница. Имя свое я тебе не скажу, поэтому называй меня по нику - Кошак, а я в свою очередь буду называть тебя Ангелом. Договорились? Договорились. Так вот, это моя история. Это случилось три года назад. В полночь в мою дверь раздалось четыре прерывистых звонка. Я проигнорировал их и уставился в окно. Мои окна выходили прямо на выход из подъезда и я стал ждать "шутника", но никто не вышел ни через десять минут, ни через пятнадцать. Звонки раздавались несколько ночей подряд, я даже выходил на лестничную клетку, но там было пусто. А через неделю ко мне зашел друг, мы засиделись с ним допоздна и он тоже услышал звонки. Он выбежал из квартиры и спустился вниз по лестнице. Он не пропал без вести, он наткнулся на компанию пьяных хулиганов, которые избили его до полусмерти, а позже он скончался в больнице, не приходя в сознание. Я не хочу, что бы эта история повторилась ещё раз, поэтому я готов помочь тебе. Называй свой адрес. Завтра вечером я буду у тебя, Ангел". Я написала свой адрес. Мне было все равно, что Кошак мог оказаться маньяком.

Вечер следующего дня.

Звонок в дверь. Я иду открывать. На пороге стоит парень, примерно моего возраста.
- Ангел? - спрашивает он.
- Кошак? - вопросом на вопрос отвечаю я.
- Я.
- Проходи, - кивнула я и провела его на кухню. - Чай или кофе?
- Воздержусь, - немногословно ответил он.
Я налила себе кофе. Раздались четыре звонка в дверь. Кошак пошел к двери.
- Стой, куда ты? - кричу я.
- Ангел, это долгая история.
- А я никуда не спешу!
- Ладно. Дело в том, что после смерти моего друга звонки прекратились, а когда я стал забывать об этом случае, они вновь возобновились. Я тогда не выдержал и вышел сам. В ту ночь я погиб, но что-то держит меня на земле. И это "что-то" - моя помощь тебе. Прощай, Ангел, - сказал он и вышел.
Я осела на пол и вдруг осознала, что по щекам текут слезы. Я неожиданно поняла, что я потеряла его.

Полночь следующего дня.

В мою дверь раздались четыре прерывистых звонка.
- Сколько можно! - сказала я и открыла дверь. На пороге стоял Кошак. Мой Кошак.

Эпилог.

После этого прошел месяц. И каждый день, ровно в полночь в мою дверь доносятся четыре звонка. Ко мне приходит Кошак, а на рассвете он исчезает. Кажется, мы любим друг друга, хотя мы даже не знаем имен. Но разве это так важно?

Я больше может не вернусь...

- Черт, - прошипела я, собирая тетрадки, выпавшие из сумки на пол лифта. - Так, а это что за тетрадь? - спросила я у пустого лифта, поднимая замызганную тетрадь. - Ладно, дома разберусь. - Лифт остановился. Взяв сумку, я поплелась к своей квартире. 

Дома даже не попив чаю, я села за тетради: экзамены - великая вещь. 
С конспектами я просидела до позднего вечера. Просидела бы ещё, если бы на глаза мне не попалась замызганная тетрадка.
- А это что ещё за мусор? - фыркнула я. Первым желанием было выкинуть её, но любопытство взяло свое - я открыла и начала читать.

"День первый. Сегодня я услышала про "ритуал". Не знаю, почему, но мне хочется повторить его. Немного страшновато, но надеюсь, что у меня хватит смелости. Сам ритуал довольно-таки простой:

1. Зайдите в лифт (в лифте кроме вас не должно быть никого).
2. В лифте отправляйтесь на этажи в следующем порядке: 4й этаж - 2й этаж - 6й этаж - 2й этаж - 1й этаж. Если в лифт зайдет кто-то кроме вас, вы не сможете завершить ритуал.
3. Когда доберетесь до 10 этажа, нажмите кнопку 5-го этажа, не выходя из лифта.
4. Когда доберетесь до 5-го этажа, внутрь зайдет молодая женщина (не разговаривайте с ней).
5. Когда женщина зайдет, нажмите кнопку первого этажа.
6. Когда вы нажмете кнопку первого этажа, вы отправитесь на 10-й этаж вместо 1-го (если вы нажмете кнопку другого этажа, вы прервете ритуал, однако это будет ваш последний шанс выбраться).
7. Когда лифт минует 9-й этаж, ритуал может считаться завершенным.

Есть только один способ проверить, успешно ли прошел ритуал.
В мире, куда вы попадете, будет только один человек - вы.
Я не знаю, что произойдет, когда вы туда попадете.
Единственное, в чем я могу вас уверить: женщина, зашедшая в лифт на 5-ом этаже - не человек.
Чтобы вернуться в свой мир, нужно выполнить ритуал в обратном порядке. Тем не менее, нет никакой гарантии, что это сработает.

- Что за бред? - невольно усмехнулась я, но читать продолжила:

"День второй. сегодня я решилась на "ритуал"! Сейчас я в лифте, поднимаюсь на десятый этаж. Писать не очень удобно, поэтому почерк такой корявый. Женщина странно косится на меня и пытается начать беседу, но я молчу, как и сказано в правилах. Лифт миновал восьмой этаж. Ещё чуть-чуть и ритуал будет завершен".

- Деточка, что же ты курила, перед тем, как написать это?

"День второй. Наверное. Я попала в другой мир! Все точно так же, как сказано в ритуале - здание, которое выглядит точно так же, неработающие фонари, пустые улицы, где-то вдалеке виднеется кроваво-красное небо. Пока я не хочу возвращаться, мне нужно узнать, что это за мир. Не знаю, когда у меня получится вернуться и получится ли вообще, но я постараюсь. Больше писать не могу, засыпаю".

- Может это чье-то сочинение? - появилась в моей голове более-менее реальная версия.

"День третий. Наверное. Я начала забывать некоторые события. Ужасно хочется домой, но я не помню, как я сюда попала. И мобильник не работает! Никто не вытащит меня отсюда! Радует, что в дневнике описан весь ритуал. Завтра я попытаюсь вернутся, сейчас не могу - засыпаю"
- Ну и кто это написал? Хочу увидеть этого идиота! - и как назло, нигде ни имени, ни фамилии нет! Ладно, переживем!

"День четвертый. Наверное. Я с трудом нашла нужный дом. Сейчас я в лифте, пытаюсь выполнить "ритуал" в обратном порядке. Что это?! Свет "моргает" и тускнеет! Я с трудом записываю! Черт! Лифт резко остановился и..."

- И что?! Это все?! - обиженно воскликнула я. Мне даже стало интересно, что стало с этой сумасшедшей. - Найти бы её и узнать всю историю... - я начала листать тетрадку, ища имя владелицы.

И вот на последней страничке я заметила запись, сделанную синей пастой. Любопытство преобладает во мне, дрожащими пальцами перелистываю страничку... И вот тетрадь выпала из моих рук, на лице застыла гримаса ужаса и удивления одновременно. А тетрадь, открытая на последней странице так и осталась лежать на столе, выставляя на обозрение всего лишь два слова - моё имя и фамилию.

Жизнь во сне

Меня зовут Елена, мне 16 лет. 

2011 год. 
Сегодня был отличный день. 26 августа, конец лета. Весь день я гуляла с друзьями. Домой пришла часов в 9, уж очень спать захотелось. Домой пришла, в аську залезла, с друзьями пообщалась, планы на остаток лета обсудили и, часов в 11 уже пожелала родителям спокойной ночи и завалилась в кровать. Через часок самочувствие мое ухудшилось, мне даже не удалось уснуть, начала сильно болеть голова, появилось чувство голода, хотя я недавно поела, конечности похолодели, только собиралась встать, как провалилась в сон...

Я стою в шеренге, напротив нее стоят несколько человек в фашистской униформе. Вся шеренга начинает куда-то двигаться, я иду вместе со всеми. В какой-то непонятной полуподвальной комнате все раздеваются, я тоже делаю это вместе со всеми, голые исхудалые женщины становятся снова в шеренгу. К нам подходят 2 девушки в СС-совской форме, одна делает татуировки с цифрами на руках, другая записывает номер и имя в какой-то тетради. Вот они подошли ко мне. 97191.
- Имя?
- Горохова Мария, - неожиданно для самой себя говорю я.
Я-то знаю, что я Елена Королева, язык сам произносит чужое имя. Я не догадывалась, что это имя еще на длительный период станет моим.
К нам подходят люди и бреют головы. Жалко, очень жалко мне свои волосы. Нам выдают какую-то одежду, судя по расцветке смирительную. Ведут в баню. "Вам пять минут на все! Помыться, одеться, построиться. Schneller!" - произносит девушка с сильным акцентом.
Опять я делаю все на автомате. Снова стоим в том помещении шеренгой.
На моей одежде нашиты буквы SU. Мой мозг говорит мне, что я - военнопленный концлагеря Освенцим...

Мы живем в бараке, спим на соломе, на завтрак мы едим кусок хлеба и слабенький такой чай, на обед баланда какая-то, ужин отсутствует. Я постоянно чувствую голод, моя голова постоянно болит, я часто падаю в обмороки, нас бьют, бьют жестоко и беспощадно, многие умирают, но я держусь, я не знаю что произошло и как я тут оказалась, но перед смертью я хочу хотя бы увидеть маму с папой, но не знаю, получится ли... Я на грани... Недавно они убили женщину, с которой мы спали на одной кровати. Во время работы она попыталась сбежать (работали мы на поле), ее поймали и забили железными прутьями до смерти. Это было ужасно. Они били ее! Ее сложно было назвать человеком, кожа и кости, как, впрочем и любого из нас. Прутья разрывали ее кожу, оголяя кости, а нас заставляли смотреть. Мне было плохо, просто ужасно, я не могла ничего сделать, не могла помочь ей. Боже! За что это нам? Хай с остальными, война это их выбор, женщин не призывали, мне-то за что?.. Наш путь до барака проходил мимо крематория, прямо за ним рабочие жгли трупы убитых в газовых камерах, видать опять трубы испортили. По всему лагерю стоял запах жженого человеческого мяса. Кто-то из шеренги бросился на проволочный забор. Удар тока убил его мгновенно. Это здесь происходит каждый день. Смерть никогда не уходит отсюда, забирая людей сотнями. Может, это АД? Нет, это хуже ада.
Я понимала тогда немного по-немецки. Из того, что надзиратели говорили друг другу, я поняла, что в нашем бараке эпидемия какой-то болезни и нас надо убить. И вот они пришли. Они говорили, что мы идем в баню, я знала, что это последний путь... Мы пришли в помещение, которое действительно напоминало баню. Нас было очень много. Я стояла в углу. Рядом со мной стояла украинка с ребенком, лет семи наверно.
- Молитесь, - сказала я.
- Зачем?
- Это газовая камера...
Меня услышали еще несколько человек, тут же поднялся шепот и уже все знали, что сейчас умрут. Тишина. Мертвая тишина. Даже дети не плачут. Все встречают смерть стойко. Молча. С достоинством. Откуда-то из глубины, с противоположной стороны "бани", слышится: "Отче наш, иже еси на небесах"... Нестройно, слабыми голосами люди начинают молиться. Уже из всех углов слышится шепот этой молитвы.

Отче наш, иже еси на небесех!
Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое,
(Кто-то начал кашлять, женщины плакали)
Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должникам нашим,
(В этот момент плакали все, кто-то уже упал замертво)
И не введи нас во искушение,
Но избави нас от лукавого.
(Я изо всех сил старалась держаться и допеть, но кашель подкатил к горлу, я закашлялась и упала)
Ибо на то есь Сила, Воля и Царствие твое на Веки Вечные.
Аминь.
(Этих слов я уже не слышала)

Я проснулась в холодном поту и вскочила на кровати. "Дааа, приснится же такое, так отчетливо все помню"... По привычке я взяла телефон, который лежал тут же, на тумбочке. 11:30. Нормально, я всегда так встаю. Я смотрела на экран телефона и вспоминала свой страшный сон. Мой взгляд упал на дату. 27.08.2012, Понедельник. Бред. Я не могла спать целый год!!! Понедельник, родители должны быть на работе. Я зашла в их комнату. Спят. Бред! "Мама! Папа!". Вскочили. "Вы почему не на работе?", - спросила я.
- Как тебя зовут? - спросил папа.
- Папа, ты чего? (Мое лицо тогда, наверно, напоминало это: "О.о")
- Дочь! Ты вернулась!! - кричал папа и обнимал меня.

Родители рассказали, что весь прошлый год я говорила, что я Мария Горохова, что мне 28, что родилась я в СССР и что я военнопленная и понятия не имею, как оказалась в их семье. Меня водили к психологу, но тот разводил руками, говорил, что надо в дурку меня отправлять, якобы это раздвоение личности. Родители не хотели отправлять свою любимую дочь в психбольницу, поэтому держали дома, буйной-то я не была... Потом приехала моя любимая бабушка из деревни. Пообщалась со мной и сказала, что ее бабушку звали Мария Горохова и что погибла она в возрасте 28 лет в концлагере Освенцим. Вот так. Говорила, что надо ждать дату смерти моей прапрабабушки. В этот день родители на работу даже не пошли. И вот проснулась я снова Еленой Королевой. И до сих пор не могу понять, что это было. Я пытаюсь забыть это все и жить нормальной жизнью, но иногда мне снится та самая Мария Горохова, благодарит меня и предупреждает об опасностях.

Меня зовут Елена. Мне 17 лет.

Смертельная ночь

Мне очень жаль, что этих людей больше нет. Они всегда могли меня понять и простить, хотя у самих проблем было по горло. Эта роковая история убила их всех, осталась одна я. И хотя мне очень жутко её вспоминать, я должна рассказать эту историю. Однажды, придя в гости, мы засиделись допоздна. Был двенадцатый час ночи, и мне предложили остаться. — Ну что ты, Мариночка, — сказала мне Ольга, хозяйка этой квартиры. — Оставайся! — Действительно, — подхватил Олег. — Время позднее, мало ли, что может случиться. Тем более, завтра выходной. И я согласилась. Дети уже давно спали, мы решили ещё часок посидеть. Наконец, легли и мы. День был трудный, поэтому я сразу заснула. Надо сказать, я сплю очень чутко, и при малейшем шорохе могу проснуться. Как и сегодня. Я проснулась от непонятного шума. Я решила, что мне всё послышалось. Но шум повторился. Тогда я себя успокоила тем, что это кто-то из семьи. Но я услышала, что этот кто-то негромко разговаривает. Слова понятны не были, но по голосу я поняла, что это не кто-то из членов семьи. Теперь стало по-настоящему страшно. По звукам было понятно, что неизвестный на кухне. Раздался звон посуды. Вдруг всё резко затихло. По коже пошли мурашки, я тяжело дышала и слышала только стук своего сердца. Вдруг опять раздались шаги. И снова роковое молчание, тишина, которая лишь усиливала мой страх. Но её прервал тихий плач. И это плакал ребёнок. Он прекратился резко, как и начался. И опять шаги. Они были всё ближе и ближе. Я поняла, что сейчас он зайдёт ко мне в комнату. Скрипнула дверь. Мне захотелось зажмуриться, но я почему-то не могла сделать даже этого. Оцепеневшая, я лежала и вглядывалась в темноту. Скрипнула дверь. Кто-то явно зашёл. Я ничего не видела, мыслей в голове теперь не было. Кто-то подошёл к кровати. Картина вдруг резко предстала передо мной в ужасном виде, я громко закричала от ужаса. Стоял незнакомый мне человек, тёмные волосы торчали в разные стороны, по ним ползали черви. Глаза красные, потрескавшиеся, смотрели в упор. Всё тело было в крови, одежда рванная, на груди огромное кровавое пятно. Мне стало жутко, я провалилась в пустоту. Я плохо помню, что было дальше. Мне запомнился крик. Крик ужаса и страха. Потом звон чего-то бьющегося, чего-то очень большого и звонкого. Больше я не помню, что происходило этой ужасной ночью... Я очнулась на полу вся в крови. В комнате я была одна. Немного успокоившись, я решила осмотреть квартиру. Стояло зловоние, был беспорядок. Я зашла в комнату детей и ужаснулась: дети лежали в разных углах комнаты, оба мёртвые. Похоже, их задушили. Мне было больно смотреть, я прошла к их родителям. Я закричала... Мои друзья были мертвы. Ольга на полу, у неё были оторваны руки, а всё тело в ранах. Олег лежал под люстрой, которая упала ночью прямо на него. Она и издавала этот звук бьющегося. Я выбежала в коридор, чтобы не видеть этого кошмара. Резко пропали силы. Я вызвала полицию и снова потеряла сознание... Я очнулась в больнице. Там я пробыла ещё три месяца. Моим рассказам никто не поверил, но я знаю, что это правда. Мне очень горько, что я потеряла своих друзей. И я никогда не забуду эту ужасную ночь...